Команда ученых из Кембриджского университета (University of Cambridge) решила проверить, как быстро подростки реагируют на социальную изоляцию. Они собрали 40 ребят в возрасте 16–19 лет, тщательно отобранных — без проблем с психическим здоровьем, со средним уровнем одиночества и вполне нормальными социальными связями.
Дальше началось любопытное: каждому участнику предстояло провести три–четыре часа в комнате, причём в один из дней они оставались без какого-либо общения, а в другой — могли пользоваться смартфоном или ноутбуком, чтобы заходить в соцсети. Перед экспериментом и после него подростки выполняли ряд компьютерных заданий, фиксировавших мотивацию к получению наград (например, участие в играх с денежными бонусами).
Результаты исследования
Тут — сюрприз. Уже через несколько часов без общения подростки начинали активно стремиться к вознаграждениям: им хотелось выигрывать в играх, просматривать позитивные изображения, в общем, хоть что-то компенсировать.
Ливия Томова (Livia Tomova), научный сотрудник, работавшая тогда в Кембридже, а теперь в Кардиффе, отметила: «Мы заметили, что одиночество резко усиливает мотивацию подростков искать награды — это может быть и дополнительное общение, и деньги, и другие стимулы».
Интересно, что эффект усиливался у тех, кто сам признавался, что чувствовал себя одиноким в процессе. А если во время изоляции был доступ к соцсетям — подростки сообщали о меньшем чувстве одиночества, и их «жажда награды» проявлялась слабее.
И всё это — не случайность: результаты опубликованы в журнале «Communications Psychology».
Соцсети — зло или лекарство?
Здесь мнения разделились. С одной стороны, мы привыкли слышать, что Instagram или TikTok делают подростков одинокими. С другой — в этом эксперименте всё выглядело сложнее.
Сара-Джейн Блакмор (Sarah-Jayne Blakemore), профессор факультета психологии в Кембридже, прокомментировала: «Когда подростки изолированы, но могут общаться онлайн, они меньше стремятся к внешним вознаграждениям, чем в условиях полной изоляции. Это намекает: виртуальное взаимодействие смягчает негативные последствия, хотя мы, конечно, не знаем, какой ценой».
Любопытный момент: даже когда подростки имели доступ к соцсетям, настроение всё равно снижалось так же, как у тех, кто сидел «в тишине». То есть скука и лёгкая тоска оставались, но уровень отчуждения — ниже.
Заключение
Социальное взаимодействие — базовая человеческая потребность. И да, подростки особенно уязвимы: даже короткий перерыв в общении заставляет их мозг искать замену. Иногда безопасную (друзья, игры), а иногда — не очень (алкоголь, наркотики).
Можно сколько угодно спорить: соцсети — спасение или беда? Реальность, похоже, сложнее привычных лозунгов. Всё зависит от контекста и, честно говоря, от самого подростка. Но факт остаётся фактом: одиночество действует на молодых людей быстрее и сильнее, чем мы привыкли думать.
Литература.
“Acute isolation is associated with increased reward seeking and reward learning in human adolescents” by Livia Tomova et al. Communications Psychology
